КАК ЕЛИЗАВЕТА ПЕТРОВНА ПОПЛАТИЛАСЬ ЗА ЗАБЫВЧИВОСТЬ ДВУМЯ ЗОЛОТЫМИ ТАБАКЕРКАМИ

У императоров и императриц среди подданных всегда бывают любимцы, которым позволяется больше, чем остальным. Не была исключением и Елизавета Петровна. Эта императрица очень любила охоту. Вполне естественно, что она с особым теплом относилась к стремянному Гавриле Извольскому, главному конюху, сопровождавшему ее во время выездов. Как-то раз, возвращаясь с охоты, императрица высунулась из окна кареты и заметила, что стремянной нюхает табак. Берестяная табакерка Гаврилы, была такой старой и потертой, что государыня не смогла промолчать. Она упрекнула Гаврилу и пообещала подарить ему новую, из золота. Пообещала и забыла. А Извольский не забыл.

Несколько месяцев спустя, Гаврила, в споре с другими придворными о честности и справедливости, заявил: «Да какая же может быть справедливость, если даже сама государыня не всегда говорит правду». Об этих неосторожных словах, разумеется, сразу же доложили Елизавете Петровне. Она была удивлена и расстроена и тотчас велела позвать Гаврилу к себе.

— Ты, Гаврила, говорят, упрекаешь меня в несправедливости. Так объясни же, в чем я с тобою не справедлива, — сказала императрица.

Гаврила Извольский не растерялся и не заробел. Он напомнил императрице про ее обещание подарить золотую табакерку. Елизавета призналась, что совсем об этом забыла и сразу же подала ему позолоченную табакерку, которая лежала рядом. Гаврила внимательно изучил подаренную табакерку и тихо сказал с грустью: «И все-таки несправедлива. Обещала золотую, а дарит позолоченную». Императрица на это ответила: «Так давай же ее сюда. Я тебе принесу настоящую золотую». Гаврила Извольский снова не растерялся и сказал: «Нет, матушка, пускай эта табакерка у меня останется будничной. А за свою вину ты мне теперь принеси праздничную». Неизвестно, чего бы стоила такая фраза какому-нибудь другому придворному. Но Гаврила Извольский был любимцем императрицы и хорошо это понимал. Вот и в этот раз все сложилось для него как нельзя лучше. Императрица развеселилась от его слов и принесла ему вторую табакерку.